Archive for the ‘9. Часть последняя, или воздушный цирк.’ Category

Часть последняя, или воздушный цирк.

Четверг, 16 июня, 2011
<<<<< Читать предыдущее

В тот день утром мне стало грустно. День был пасмурным. Внизу хлопотал Гарри. Он жарил панкейки и прижимая телефон к уху плечом договаривался с кем-то по поводу игры в хоккей (то-ли играть, то-ли смотреть, — не понял я). В дУше новый жилец гнусным голосом пел какие-то арии из каких-то опер (я никогда в жизни не думал, что встречу человека, поющего хуже, чем я). Зазвонил телефон. Незнакомый голос приглашал в гости пить водку. Всё было бы хорошо, но это был мой последний день.

Завтра утром Гарри будет, как обычно, согласно предписанному циклу готовить омлет. Позвонивший с приглашением выпить будет болеть с бодуна, а новый жилец будет петь ещё более гнусным голосом. А я буду далеко — я буду чухать в старой лоханке-Боинге с немытым крылом через Атлантику и вспоминать. И хоть ничего супер необычного со мной тут не произошло, я буду думать, было ли это на самом деле, или это был сон. У меня было необъяснимое чувство, что еду я не домой, а просто назад. Мои ощущения после визита — тепло и спокойствие. Конечно, хватает тут своих баранов и преступников, но по общему ощущению мне было комфортабельнее, чем за океаном.

Я проглотил завтрак, и остаток дня провёл в поисках подарков — сувениров, после чего расцеловался и разобнимался с Гарри, взял такси и скоро предстал пред суровые очи служб аэропорта. Первым делом очаровательная блондинковая девушка попросила меня отхлебнуть из бутылки с минеральной водой, которая была у меня с собой. Потом она отобрала у меня штук 5 зажигалок, милостливо оставив одну. Все зажигалки были сувенирными, с канадской символикой и куплены были в аэропортовской лавочке, уже после сдачи багажа. В общем, охрана решила, что с одной зажигалкой против шести я буду представлять гораздо меньшую опасность для национальной безопасности. Потом какой-то хам наступил мне на ногу три раза подряд и только один раз сказал «Слиха!»*. Потом меня погрузили в маленький аэробус и до меня дошло, что кто-то наступил мне на ногу и поросил прощения на иврите. Вскоре меня вдавило в кресло и Виннипег остался где-то внизу, на Западе.

Мы забрались на свои 9-10 км высоты и я увидел солнце, бьющее аккурат в корму нашего летательного аппарата.

en route

До сих пор вижу элемент печали в этой фотографии.

Почему-то стало ещё немного грустнее, но потом тот самый тип, что отдавил мне ногу стал рассказывать своей соседке потрясающие истории из жизни примата в Израиле. При этом присутствовал типичный ивритский акцент и многотонное бахвальство. В общем, прислушиваясь невольно к их беседе я перестал грустить и вспомнил питу с шуармой и чипсом на старой центральной автостанции в Тель Авиве. Кстати, чипс здесь — вовсе не то, что в Израиле. Чипс — это то, что продают в пакетах. А то, что называется чипсом в Израиле здесь называется «Френч фрайз», или просто «фрайз». Пока не забыл, и в тему, — Макдональдз в Канаде говёный. Много дешевле, но и много хуже. Заходил один раз, поставил отметку в чек-листе и всё, позабыл.

Пока тот, кто наступил мне на ногу охмурял соседку, самолёт сел в Торонто. Предстояло ждать около трёх часов. Но почему-то, как сам полёт показался мне очень коротким, так и время ожидания каким-то волшебным образом сократилось. На пути обратно багаж автоматически, за моей спиной, переехал с Виннипежского рейса на Тель Авивский, а мне пришлось идти куда-то далеко абсолютно одному. Вообще Торонтовский аэропорт показался мне сооружением огромным и бестолковым. Пока я добрался до стойки регистрации, мой организм потерял в весе ровно столько, сколько наел на Гарриных панкейках.

Сначала я увидел стайку молодых мальчишек, смуглых, в очках и вязанных бело-голубых кипах. «Вот оно», — подумал я. Ребята вели себя удивительно тихо, ничего не ломали, не кричали, а только степенно вели беседу. Потом стали подтягиваться разные другие персонажи. По мере их появления в зале становилось всё шумнее и шумнее, всё плотнее и плотнее, а иврит стал слышен изо всех углов. Потом у соседней стойки объявили посадку на рейс в Каракас и мальчики в кипах встали и пошли. Недаром их поведение показалось мне странным.

Всё это время кольцо ивритоговорящих сужалось вокруг нашей регистрационной стойки и служащая несколько раз попросила всех спокойно сесть в кресла и ожидать вызова. Она уверила всех, что самолёт без них не полетит, но кольцо всё равно продолжало угрожающе сжиматься. В какой-то момент нервы авиакомпании сдали и хлопцы начали посадку, первыми приглашая инвалидов и людей с маленькими детьми. Тут же из плотного кольца выскочила полная женщина лет 40 с сынишкой. Сынишка был ростом с меня, но весом с маленького весёлого слонёнка. Он был похож на многократно увеличенного карапуза с фотографии на коробке подгузников. Служащая остановила их жестом и сказала : «сначала инвалиды и пассажиры с маленькими детьми». «Он маленький», — с воровитой улыбкой сказала женщина и продолжала продвигаться. «Сколько ему?» — спросила служащая. «Ещё нет 15-ти», — ответила маман и тормознулась, лишь услышав гогот толпы.

Вообще, помнится, меня слегка удивило такое количество ивритоговорящих на этом рейсе. Когда летели в Торонто, вокруг был слышен сплошной английский. А тут как будто торговый центр Лев ха-Мифрац**. Может быть это было каким-то образом связано с тем фактом, что 31-е марта — последний день действия зимних тарифов на полёты. В общем не знаю.

Сели в самолёт. В иллюминаторе расположился ночной Торонто(аэропорт Торонто). В воздухе висела лёгкая морось, а рядом беспокойно ёрзал толстый гражданин по имени Шимон. Он то и дело вставал и разговаривал с семейством, которое заняло ряд позади нас. Потом он стал разговаривать со мной по-английски. Я попросил перейти на иврит и пожалел, потому что тут же полился такой поток информации, которого переварить я уже не успевал. Я узнал, что он гостил у брата и его брат богатый человек, а его третий брат живёт в Африке, а их кузина работает секретарём в посольстве Франции в Польше и что скоро она приедет в Израиль. Моя голова постепенно пухла и я стал думать о том, во что превращусь через 10 часов при таком раскладе. Затем я подумал, что нужно вырвать ему кадык, но он неожиданно заснул. Прошлись стюры, бросая озабоченные взгляды на штаны пассажиров (проверка ремней). Около Шимона остановились и стали его будить.

-Он теперь не проснётся, — сказал член его семейства с заднего ряда. -Он снотворное принял, боится летать на самолётах.
-Тогда помогите мне застегнуть ему ремень, пожалуйста, — сказала стюра.
-Бог с вами, стюра, ремень у него застёгнут, — сказал член семьи.
-Ха-ха-ха, очень смешно, — ответила стюра и тряхнула Шимона так, что из него вылетело 95% его IQ и вставная челюсть.
Шимон открыл глаза, сказал: «Мами, лама бе алимут?»***, позволил себя застегнуть, пообещал мне что скоро мы продолжим нашу беседу и отключился, не поставив точку в предложении. Скажем так — я был рад, что он заткнулся, но как только самолёт взлетел он стал очень сексуально сползать мне на плечо, пуская от удовольствия слюну. В общем, где-то над Галифаксом мы с его женой обменялись креслами и я уселся рядом с таким же Шимоном, но меньших размеров. Этому Шимону было лет 15 и он очень агрессивно играл в Game Boy, время от времени задевая меня по рёбрам.
-Шимон, я тебя убью, — где-то над кромкой Атлантических пляжей сказал я.
-Я не Шимон,- сказал мини-Шимон, — я Яир.
Ну блин, вот тебе твоё кресло, а вот тебе моё, вот подлокотник опущенный… да как жеж это получается, что меня хреначат по рёбрам??? Спустя час я перешёл в контр атаку, попросил у мальчика приставку и стал херачить налево и направо. Я не давал мальчику покоя, каждую секунду втыкая ему локоть под селезёнку и иступлённо крича от восторга — «Шимон, гля, как его зае….енил.. А? Видал? Не, не спи, Шимон, смотри как я его.
-Я не Шимон, я Яир, — испуганно говорил мальчик, странным взглядом смотрел на мать и отодвигался от меня всё дальше и дальше.

Облака над Атлантикой

Это уже не Канада, — просто облака.

Потом Game Boy меня окончательно задолбал и я стал писать воспоминания о визите, чтобы затем переписать это всё сюда, в интернет. Писать мне долго не дали. Проснулся реальный Шимон, развернулся на кресле и стал разговаривать с кем-то через 5 рядов. В общем, бардак стал набирать обороты. Я узнал, с кем спит юридческий советник муниципалитета небольшого южного городка в Израиле, узнал что скоро цены на всё поднимутся и то, что некий Аврам Лугасси переписал три кватиры на жену, потому что скоро пойдёт в тюрьму с конфискацией в пользу обманутых дольщиков.

Моразм крепчал и одна домохозяйка решила перепеленать ребёночка прямо в проходе. Ребёночек был маленьким и розовеньким, но навонял как самый настоящий большой Шимон.
Я подумал, что очень кстати сейчас пришёлся бы противогаз, лежащий без дела где-то на антресоли в Петах Тикве. Стюра заметила, что для этих операций в корме самолёта есть столики, но домохозяйка пролепетала что-то мудрое на иврите и стюра пригрозила ей тюрьмой и казнью через повешание за неподчинение требованиям лётного состава. В общем, домохозяйка побелела при слове тюрьма и быстро убралась к чёртовой бабушке к себе на кресло. Потом кто-то решил читать соседке ивритские стихи вслух. Я начинал чувствовать себя там, откуда вылетел 10 дней назад. Нутро опять стало напрягаться, а глаза наливаться кровью. И наконец я сделал замечательное открытие.

Я назвал это разницей в 9 квадратных метров. В Канаде везде и повсюду у меня были вокруг торса мои 9 квадратных метров личного пространства. Квадрат 3 на 3 метра. В него никто не влезал, на него никто не посягал. Ни физически, ни ментально, ни акустически. Даже в очередях в Канаде граждане держут дистанцию около метра. При подьезде к пешеходному переходу автомобили останавливаются в 5-10 метрах от перехода. Если вы встретите канадца в узком коридоре, он не будет толкаться с вами тазом. — он сделает шаг в сторону, к стенке и терпеливо подождёт, пока вы продвинетесь. Понятно, что тяжело требовать личного пространства в переполненном автобусе, но я думаю, что смысл читатель уловил. Я думаю, что это происходит не оттого, что кто-то культурный, а кто-то нет. Это наверное происходит просто потому, что у канадцев много места. Они не жмутся на дорогах бампер к бамперу (в основном), они не ругаются на лестничных площадках (в Канаде почти не строят дома таким образом, чтобы на малом пятачке встречались жильцы нескольких квартир, ну разве что перед лифтом), канадцы не сядятся к вам на голову, когда вы вывозите семейство в парк на пикник. Просто-напросто места достаточно всем. И мне это нравится.

Переварив открытие я обнаружил у себя на штанах части трапезы маленького Шимона, горько смахнул их и забылся. Что происходило дальше я не знаю, но когда я проснулся, рядом со мной сидели абсолютно незнакомые люди и шумно играли в нарды. Люди поприветствовали меня и сказали, что обед я проспал. Потом один из них сказал, что я могу попросить стюардессу принести мою порцию. Я поблагодарил и сказал, что поем уже у жены на кухне. Мой новый сосед не отступал и продолжал говорить, что я должен потребовать то, за что заплатил. Я стал махать руками и ногами, кажется, даже бызгал слюной и умолял оставить меня в покое, но на выручку первому соседу пришёл второй и мне пришлось спешно вынимать фотоаппарат и фотографировать землю. Я сделал примерно шестнадцать тысяч снимков, а когда место на карточке закончилось рядом со мной опять сидел большой Шимон и похотливыми глазами посматривал на моё плечо. В общем, я почувствовал себя опять на курсе молодого бойца, который просто нужно было пройти стиснув зубы.

С другой стороны, — этот полёт был незабываем. Я думаю, один из тех немногих, которые я запомню навсегда. А, да, глядя на одну из соседок по полёту я сделал ещё один замечательнейший вывод — коэффициент стервозности характера женщины прямо пропорционален длине нарощенных ногтей (алё, я не обо всех это говорю, а только о стервах).

Где-то над Европой

Где-то над Европой.

Короче, промелькнули океаны, горные массивы, Италия, за ней Шмиталия и наступил час «Жо». Согласно расписанию в салоне стало ещё громче, пассажиры унюхали фалафель на набережной Тель Авива и стали собираться. Около меня опять сидели другие люди, а Шимон громко уточнял, что Лугасси завут не Аврамом, а Ицхаком и что в тюрьму его не посадят, потому что он женат на двоюродной сестре тёти жены одного известного политического функционера. Шимона уже никто не слушал, поэтому он орал, как сумасшедший. Все занимались последними перед посадкой приготовлениями. Потом все пристегнулись, самолёт переполз береговую линию , но пассажиры, включая Шимона, продолжали орать. Обсуждалась та инственная смерть Арафата, Маккаби Тель Авив, и Пнина Розенблюм.

Тель Авив, заходим.

Тель Авив, заходим.

Тель Авив, заходим.

Тель Авив, заходим.

Тель Авив, заходим.

Торонто — Тель Авив, заходим с прямой.

Вдруг самолёт сильно тряхнуло и две сотни глоток моментально заткнулись. Госпиди, почему нас не трясло 10 часов подряд — подумал я. Слышны были только Боинговские двигатели и тишина. Потом лёгкий стук, вой реверса, обнажённое по самые заклёпки крыло, апплодисменты пассажиров и …. всё…. приехали. До свидания Air Canada, до свидания Canada.

Жена сделала сюрприз, подговорив соседа Мишу встретить меня в аэропорту. Зелёный Лансер выехал на шоссе номер один.
«Глава Правительства Эhуд Ольмерт встретился с главой палестинской Автономии Аббасом. На встрече обсуждались условия освобождения 200 палестинских заключённых» — бодрым голосом доложило радио.
«@&^%$@(^%$@» — подумал я.

За окном ложилась спать другая планета.

* — простите (иврит)
** — оживлённый торговый центр в районе Хайфы, Израиль
*** — Дорогая, ну зачем драться-то? (иврит)