Archive for the ‘2. Отдаём швартовы.’ Category

2. Отдаём швартовы

Воскресенье, 7 августа, 2011

Я очень долго с огромным энтузиазмом представлял себе этот день. Я не ожидал, что на каком — то этапе на меня вдруг обрушится тоска. Ну, хорошо, она на меня не обрушилась, ею на меня повеяло. Я столько времени стремился к этому, работал над этим, мечтал об этом, но последние пару месяцев, когда мы были на пороге всего этого и больше нечего было штурмовать, по небу время от времени пробегали тучи и солнце хмурилось.

Родителям было тяжелее всего. Тёща всячески пыталась отогнать мысль о том, что мы уедем. Она думала — «ну, ещё 9 месяцев, — долго, ещё есть время». Потом 6 месяцев ей казались сроком, потом 3 и т.д. Но затем шейх Насрано в очередной раз напомнил о своём существовании (Вторая Ливанская). ЦАХАЛ вместо того, чтобы закидать гнид шапками (чего от него ожидали жители страны) вяло отмахивался банными тапочками. Тёща сказала: «Столько времени надеялась, что ещё есть время. А теперь хочу чтоб вы уже уехали!». Я начал с тёщи, потому что с родителями моими всё было оптически гораздо проще. Они были частью планов и обсуждений с самого первого момента. Даже в относительно спокойные и оптимистичные (по-Израильски) времена мои родители понимали меня и всячески стимулировали процесс.

Я знаю, что многие закрывают вопрос эмиграции, даже не открыв его по причине того, что не хотят оставлять родителей. Тут и там даже слышал фразы об измене и эгоизме. Тяжело спорить с этим всем. Я не спорил. У каждого — своя тропинка, свой взгляд на вещи. Я знаю, что нашим родителям, несмотря ни на что, спокойнее за нас, когда мы здесь. Я знаю, что не стал бы поперёк дороги своим детям, если б знал, что их выбор хорошо обдуман и несёт с собой только положительное для них и для их детей. Очень хорошо помню один из дней 2003-го года, когда в Израиле опять подорвали городской автобус. Дочка увидела новости по телевизору, лужи крови, тела, упакованные в мешки… Пришлось врать, что это — фильм, это — не по-настоящему, — и что такая напасть не бродит вокруг нас каждый божий день. Я думаю, что после того самого дня мы больше не занимались взвешиванием за и против. Не скажу, что мы решили ехать «ради детей». Мы ехали ради нашей семьи. Ощущение того, что ты ответствен за беспомощную (пока) кровинку свою придаёт смелости и добавляет энергии.

Мы летели с пересадкой в Праге. Самолёт Чешских Авиалиний вылетал из Бен-Гуриона 31-го июля 2006-го года в 06-00 утра по местному времени. Я не знаю, имеет ли это какое-то символическое значение, но первый раз я приземлился в Израиле именно 31-го июля, в 06-00, рейсом из Бухареста. Это было в 1991-ом году. Итого, 15 лет, день в день, час в час.

В порту нужно было быть рано-рано утром. Легли спать пораньше. Вроде бы все, кроме меня, заснули. Меня колбасило. Перед глазами пробегали картинки, — люди, места, события. Конечно же, щемило сердце. Вставал, включал телевизор, смотрел канал National Geographic, потом выключал и шёл назад, в люльку. В конце-концов это всё закончилось. Будильник зазвонил, когда я нащупал его в темноте, чтоб увидеть, который час (выставлено было, на всякий случай, три будильника). В деловой тишине собрались, присели на дорожку, погрузились и поехали. Ночные огни на несколько минут показались родными. Потом огней стало очень много, среди них появились хвосты самолётов, я прокрутил где-то внутри гетеродин и опять стал целеустремлённо продвигаться через океан.

В Бен-Гурионе встретились с моими предками, специально прилетевшими из Эйлата. Все тихо нервничали, напутствовали и пытались чем-то помочь. Мы стали в очередь на досмотр багажа. Очередь, в которой провожающим быть не полагалось. Мой отец каким-то образом оказался рядом, когда девушка-охранница проверяла у нас билеты и обнаружила, что он не летит.

-Выходи из очереди, иди за ограждения, — с грубым арабским акцентом сказала она отцу (судя по тагу её звали Кристын).

Мы слегка не поняли её и решили, что фраза относится ко всем нам. Стали выяснять, что к чему.

-Эйзе стумим!!! (ну, тупыыые[ивр]), — процедила девочка, отворачиваясь.

Тут меня прорвало. Я попросил её громко повторить то, что она сказала. Она краснела-бледнела, мычала и т.д. Откуда-то появилось начальство этой девушки, замяло базар и приказало ей следовать в какую-то комнату. По ходу, продвигаясь в очереди мы остановились перед пастью просветочной машины. Уже собирались грузить туда чемоданы, как появилось ещё одно миловидное создание и широким жестом пригласило нас в сторону столов, где досмотр проводился вручную.

-Начинается. — подумал я. Это, наверное, месть Кристининых коллег.

Я ещё очень хорошо помнил, как меня перетрусили до резинки трусов, когда я летел в Виннипег годом раньше. Я, конечно же, на секунду, пожалел о том, что открыл рот на эту Кристину. Мне опять очень захотелось убрать шасси и валить, валить, валить. Вдруг живо представилась многочасовая процедура досмотра, застенки Шин Бет или Шабака, пытки калёным железом и опоздание на самолёт(это, конечно же литературная гипербола). Однако, когда мы подъехали к столам, девочка взяла какую-то палочку, повесила на её конец что-то вроде бинтика, сделала несколько таинственных пассов и…

-Всё в порядке, граждане, — сказала она, -дуйте взвешиваться.
-Наверное коллеги эту Кристину тоже не любят, — подумал я и с физиономией человека, победившего систему, отправился дальше.

А дальще всё крутилось, как в калейдоскопе. Бродили по залу в ожидании посадки, фотографировались с родственниками около каждого столба, стояли с ними обнявшись, а потом отправились в новую жизнь.

Новая жизнь началась, по традиции, с Дьюти Фри. Мы помнили, что спиртное там дорого и зная, что новую жизнь надо будет замочить, купили две литровые бутылки «Финляндии» и бутылку ликёра. Потом, по просьбе канадских аборигенов купили сигареты, всё это запихали в ручную кладь и отправились на посадку. На улице вставало солнышко и наше настроение потихоньку поднималось. При самом входе в самолёт один из работников сказал, что наш рюкзак сильно большой (конечно, запихали в него столько спиртного и сигарет), отобрал его и своей властью переписал в багаж. Уже усевшись в кресла мы поняли, что кроме водки там были и кое-какие ценные вещи, которые в багаж сдавать вообще не планировалось.

-В Чехии водку обязательно сопрут и выпьют — высказал я предположение, вспоминая Румынию начала 90-х. Потом внутри похолодело при понимании того, что лишиться мы можем не только водки.

-И скурят все сигареты, — весело усугубила ситуацию супруга.

Я начал-было горевать, но на Боинге-737 включили двигатели и мы поехали по рулёжкам. Ехали долго. Мне казалось, что мы должны быть уже в предместьях Хайфы, но за окном всё так же медленно двигался аэропорт Бен-Гурион. Потом мы наконец-то куда-то доехали и стали в очередь на взлёт.

-Утро, обычная израильская пробка, — объяснял я тем, кто сидел не у окна.

Стояли долго. За нами образовался хвост. На изгибе рулёжки я насчитал бортов пять. Последним лихо подкатил армейский Геркулес. Моё воображение стало рисовать картины супер-пупер Катюши, которая умудрилась долететь до Бен-Гуриона из Ливана и раскурочила взлётку. Я опять стал тихо паниковать. Особенно напрягся, когда Геркулес, потеряв терпение, съехал с бетонки на траву (!!!!), лихо развернулся и куда-то исчез. Мне это напомнило, как израильские водители борятся с пробками, спускаясь на обочину. Минут через 30 ожидания нам дали взлететь. Дочка посмотрела в иллюминатор, увидела далеко внизу прибрежную полосу и произнесла самый честный, услышанный мною когда-либо «WOOOOWWWW!»

О чём в этот момент думал я? Я не буду здесь этого писать. Я наживу себе толпу врагов. В одном из моих любимых фильмов герой Роберта Де Ниро, гангстер, только что совершивший удачный налёт сидит в автобусе и в кайфе переживает чувство победы. Де Ниро просто шикарно обыграл этот момент. Я думаю, что после этого взлёта я тоже смог бы сыграть роль этого гангстера. Это было неописуемо. Потом прошло 4 часа и мы сели в пражском аэропорту Рузине.

Аэропорт перестраивался, или достраивался. Всюду стояли строительные леса и щиты с временными указателями. Мы пошли по указателям и, естественно, потерялись. Видели выход в Чехию, решили выйти туда, благо паспорта позволяют. Но, оценив очередь и количество масхалатов с овчарками, решили отказаться от этой затеи. Слегка поменяли доллары на кроны и купили питьё. От нефиг делать посчитали и оказалось, что бутылка Кока-колы нам обошлась в несколько раз дороже, чем в Израиле. Потом решили опять искать нужный нам зал и оказались именно там, куда прилетели. В Праге стояла хорошая европейская погода и мы чувствовали себя одной ногой в Канаде, потому что там погода должна быть такой-же. Дочка увидела азиатского мальчика, играющего в Game Boy, вспомнила, что у неё есть такой же, достала его и важно, но ненавязчиво продемонстрировала публике. Мол, мы тут вот тоже, не лыком шиты и у нас ляктроника имеется. Мальчик стал менять кассеты, доча тоже. В общем, в конце-концов, разговаривая на абсолютно разных языках, они уселись рядышком и стали общаться. Сила общих интересов. Дальше было скучно. Без особых событий сели в Аэробус 310, привязали ремни и поехали.

Летели часов десять, наверное. Ничего интересного не случилось, кроме того, что время от времени нас сильно болтало. Когда садились, мотало капитально, — пассажиры повытаскивали кулёчки, чего я не видел уже много-много лет.

И понеслась….. два вида очередей — одна для граждан, — в ней пара-тройка человек. Всё идёт быстро и красиво. Вторая очередь (их две) — для иммигрантов, беженцев, туристов и прочих. Сотни двуногих. «Нашу» очередь мы выбрали методом от противного, — в окошке киоска не сидела чиновница в мусульманском платке. Я знаю, может я неправ (а может прав), но знаете ли, 15 лет бок о бок….осторожничаем. В нашей очереди тепло, пёстро, пахнет восточными специями и носками путешественников. Чалмы, тюрбаны, гортанные звуки, боже, что это? Куда я попал?

Welcome to Canada, — напомнили мне в окошке киоска, — вам, товарищи, идти надо вон туда, — махнули мне из окошка киоска в неопределённую сторону. Мы стояли в этой очереди около часа и что-то непрестанно щёлкало во мне, пыхтело и кряхтело. Воздушный цирк из предыдущего цикла показался мне передачей «Абевегедейка». Я не знаю, кто были все эти люди, но раньше я видел такое только на картинках. Послушайте, я думаю,мы с разных планет. Баран, кто отрицает это. Политкорректность заключается в том, чтобы давать ёмкие формулировки не одним словом, а витиеватой фразой. Воздержусь и от одного и от другого. Скорее всего, окружающим моя рожа тоже не понравилась. В общем, мы пошли в Immigration Canada.

Тут светло, чисто, официально. Похоже на израильскую биржу труда (Лишкат таасука). В каре стоят приёмные столы. Посередине стульчики с соискателями. Нас — семей пять. Эмиграционных чиновников за столами — человека три. Разговаривают тихо, нарочито медленно, внятно. Артикуляция сочная и чёткая. Особенно у той дамочки, афро-канадки. Боже, какие губы…. Если б не жена, я бы влюбился. Сидим, ждём. Рядом с нами филлипинская семья и китайская. Все доброжелательны, улыбаются, но все напряжены. Привлекла внимание семья «наших». Папа, мама, сын околопризывного возраста, или чуть помладше.

-Вы тоже просите убежище? — спросил их папа с надеждой.
-Мы нет, — сказал я. У нас бумажки.
-Понятно, сказал их папа и что-то погасло в его взгляде.
-Мы из Крайот, там война, взяли чемодан, билеты и прилетели. Думаете, возьмут нас?

-Господи, — думал я себе, — откуда ж мне знать. У меня бумажки… я знаю… я всё понимаю… удачи вам, ребята, удачи.

Офицер — молодой парень, лет 25-ти, европейской наружности. Посмотрел на нас, на наши фотографии, пошутил с малой, чего-то написал, выдал копии наших Landing Record*, сказал, что карточки резидента (Permanent Resident Card) придут почтой через пару недель, сказал: «Welcome to Canada», встал, пожал руку. Вопрос о деньгах задан не был. Итого — ждали мы около получасу, ещё 20 минут за самим столом.

-Идите, забирайте чемоданы и ехайте в свой Виннипег — сказал он на прощанье и смахнул скупую мужскую слезу.

-Жена…. свершилось? — задал я вопрос, когда уже будучи постоянными жителями Канады мы покинули это чудесное место.
-Наверное да, — ответила жена, — пошли искать чемоданы.

Всё это время, пока мы проходили паспортный контроль, а затем иммиграционный отдел (в общей сложности около полутора-двух часов**) наши чемоданы крутились на транспортёре. Мне стало их очень жалко. Они были такими уставшими и зелёными. Мы их узнали по ручкам, обёрнутым зелёной изолентой. Следующая очередь — выход из багажного зала в сторону таможни. Ещё одна очередь, минут на 25-30. Тут случилось интересное — спиртное и сигареты в Дьюти Фри мы брали из расчёта на трёх человек. А оказалось, что и сигареты и спиртное , разрешённые к ввозу (без налога) рассчитываются на совершеннолетних только. Таможенник поинтересовался сколько у нас всего, мы честно ответили и без дальнейших проволочек прошли в Канаду. Нам не открывали багаж. Нам не морочили голову, нам просто опять сказали, — «Welcome to Canada». Помнится, в багаже у меня было несколько десятков CD-дисков со старыми советскими мультфильмами скачанными через eDonkey. Учил дочу русскому языку… Очень волновался, что на канацкой границе заинтересуются их происхождением. Ну, знаете, у каждого — свой вкус, свой цвет и своя паранойя. Всё им было пофигу. Старые советские мультфильмы — ценность только в наших, бывших советских детей, глазах.

* Запись о натурализации, — при получении виз в посольстве выдают запечатанный конверт с сопроводиловкой. Одна из бумаг представляет собой бланк, в котором эмиграционный офицер записывает информацию о том, когда, откуда и каким рейсом прибыл новый житель Канады. Этот документ нужен затем при процедурах, связанных с получением гражданства. Его нужно сохранить. Это важно.

** У нас всё происходило долго. Многие наши знакомые прошли все эти процедуры за час. День на день не приходится.

>>>>> Читать дальше